Горы - это прекрасно. Мало того, это умопомрачительно. Горы очищают, вдохновляют покоряют своим величием. Вот только мне лично прочувствовать воздействие гор мешает мое тело. В тот момент, когда я оказываюсь в горах, моя душа ликует, а мое тело пытается ей помешать. Оно говорит, что ему тяжело дышать. А также, что оно не хочет лезть вверх, особенно, когда ему не хватает воздуха. И еще, что ему холодно, и что ему не нравится пронизывающий ветер и холодный дождь во второй половине дня. Предательскому разнеженному теплыми морями телу становится зябко, его мутит, и тогда оно говорит, что хочет вниз. К морю, там где тепло, ласково и где горизонт ровен и необъятен. И душа, как ни странно, не возражает. Наверное, для любви к горам во мне слишком много телесности. Конечно, можно было бы тело заломать. Сказать ему "цыц" и тащить вверх. Но мне не понятно, зачем. Ведь в восьми часах езды на автобусе есть теплый океан и покачивающаяся на волнах яхта. Поэтому для меня горы хороши в гостевом режиме. Для развития и поддержания эстетического чувства.
Когда мы гуляли по горному городу Куэнка, находящемуся на высоте 2200 м над уровнем моря, я почему-то все время вспоминала Питер.
Ну чем не Питер?
И только к вечеру мой затуманенный усталостью покорителя новых земель мозг поймал себя на этом бесконеном воспроизведении воспоминаний из питерского прошлого. И я стала думать, а с чего это вдруг? И вот что поняла.
Первое и основное: мне все время холодно. Едва удается согреться, налетает холодный ветер и вся накопленное тепло выдувается вон, оставляя озноб и смутное воспоминание о мимолетнем комфорте. Второе: усталость и низкоэнергетичное состояние. Здесь, впрочем, виновата вовсе не прекрасная Куэнка, а третья неделя путешествия с необходимостью адаптации к новым климатическим условиям, поискам жилья, еды, перетаскиванием тяжелых рюкзаков, съемками и попытками постоянно удерживать в фокусе внимания детей, камеры, штативы, деньги, кредитки, рюкзаки - всего того, что может испариться в этой бедной стране, где щелкать клювом не рекомендуется.
Третье (и наконец, волна позитива) количество музеев и артефактов в них.
Доисторические пенисы из археологического музея.
Переехав на яхту из культурной столицы, где я работала гидом-переводчиком и по долгу службы не вылезала из музеев, я напрочь перестала ходить в музеи. Не то, чтобы музеев нам не попадалось, конечно же не Эрмитажи-Лувры, но при желании можно было бы освоить какой-нибудь музей современной латиноамериканской живописи. Но знаете, как-то не тянуло. Наверное, за несколько лет работы гидом переводчиком я перевыполнила карму музеев, бывая в Эрмитаже иногда десяток раз за месяц. И тут вдруг в Эквадорском городе Куэнка у мня случился флэшбэк. Мы вдарили по освоению исторических, этнографических и культурных артефактов.
Уже по освоенной программе, которая была отработана в славном городке Баньос, Максим явился в мэрию. Там он представил рекомендательное письмо, любезно выданное нам Консульством России в Эквадоре. Это письмо производило магическое действие и открывало в дружественном России Эквадоре все двери. А ежели даже после такой ударной артиллерии кто сомневался в наших заслугах на ниве развития культуры, то для таких имелись дополнительные средства воздействия в виде публикаций о проекте на испанском в прессе разных стран, в том числе эквадорской, афиша проведенного только что фестиваля и рекомендательное письмо от СПбГУ. Обычно, этого плюс информации о том, что мы публикуем материалы об Эквадоре с целью привлечения внимания русскоговорящих туристов к заповедным местам Эквадора хватало для того, чтобы оказать нам всяческое содействие на почве туристических услуг.
Содействие заключалось в том, что мэрия выделяла нам гида, который бесплатно проводил нас на основные туристические достопримечательности. В городе Куэнка такими достопримечательностями стали
Старый собор,
Верхняя площадка центрального собора Непорочного зачатия,
Вид с этой площадки, находящейся на уровне куполов
церковь святого Себастьяна,
Археологический музей, Этнографический музей,
развалины инков,
Музей современного искусства. Дом культуры с выставкой работ современной керамики и живописи. И все это за два с половиной дня. Былые мои гидовские подвиги с посещением за один день Эрмитажа, Петропаловского собора и Петродворца остались в тени.
В интереснейшем музее индейских культур (этнографическом музее), который замыкал список дня, мне стало нехорошо. Где-то между экспозицией, где были представлены выпотрошенные и высушенные настоящие человеческие головы
и воспроизведенным жилищем горных индейцев с экспозицией их быта
я почувствовала, что скоро упаду в обморок. Я потихонечку добрела до скамеечки, и там ждала Максима, который снимал экспонаты музея и комментарии выделенного нам экскурсовода на камеру.
Больше всего нас поразил Археологический музей, находившийся ровно напротив нашего отеля. В этом музее была представлена фантастическая коллекция артефактов, иллюстрирующих историю цивилизации этого региона, начиная с периода в 13 000 лет до рождества христова. Богатство коллекции и древность представленных экспонатов просто ошеломляло. И что интересно, большая часть экспонатов лежала в открытом доступе без всяких ограждений.
На полу где-то между скамейкой и витриной стояли керамические вазы, изготовленные тысяч пять лет назад. Днище у ваз было острым, как у верхней части конуса, и держались они на месте благодаря свитой из веревок холщовой подставке. Мои неистовые дети проявляли к коллекции недюжий интерес, и в какой-то момент, я опытным родительским взглядом смогла вовремяя оценить ситуацию и, молниеносно метнувшись к метровой вазе, смогла удержать ее от падения. Носясь от экспоната к экспонату детям не всегда удавалось точно рассчитать расстояние до объекта.
Надо отметить, что Куэнка была прекрасна.
Это третий по размеру эквадорский город, где находится три больших университета и несколько маленьких. На каждом шагу в городе расположены различные кафе, в том числе с вегетарианской пищей.
Музей-кафе "Экстремальное искусство".
Очевидно, сказывается влияние многочисленных европейцев, облюбоваваших этот город с прохладным климатов в качестве постоянного места жительства.
Отель "Сибирь". Уже и не знаю даже, какой месседж таится в названии...
За день мне в руки несколько раз совали рекламки каких-то спектаклей, один из которых назывался "Pena de pene". Название обыгрывало созвучность слов pena (боль, несчастье) и pene (пенис) и, соответсвенно, переводилось примерно как "Проблема пениса". Внизу было указано, что пьеса является эротической комедией. Посещать спектакли у нас не было ни времени ни сил, поэтому нам так и не удалось узнать о страданиях заявленного в названии пьесы органа.
В городе Куэнка много туристов. А раз много туристов, значит много и тех, кто хочет за счет этих туристов поживиться совсем даже не законным образом. То есть разного рода воришек и воров. Об этом явлении предупреждают в отелях, в гидах и просто люди на улице. Мы в Латинской Америке не первый день, с явлением воровства знакомы не понаслышке. Посему стараемся бдеть, вафли не жевать и клювом не щелкать. И это не просто, сил и внимания отнимает много, особенно учитывая отягчающие обстоятельства, заключающиеся в наличии слишком большого количества предметов, за которыми надо следить. К этим предметам, постоянно имеющимся с собой, относятся: большая профессиональная видеокамера с микрофоном, не маленький фотоаппарат, штатив, сумка от камеры, сумка от фотоаппарата, сумка от штатива, два рюкзака, в одном из которых находятся деньги, два телефона и двое детей. Задачей последних является стянуть на себя как можно большее количество внимания ошалевшей матери.
Каждый родитель знает, что способов сделать это у детей предостаточно: от беготни в неподходящих местах, типа церкви или музея до регулярных падений и расстройств по этому поводу. В арсенале чудных созданий всегда есть такие примочки, как драки между собой ("она меня укусила, нет, это она меня первая ударила", дележ игрушек, вымогательство мороженного, бесконечное выклянчивание фотоаппарата, особенно в тот момент, когда там кончаются батарейки, торможение там, где надо спешить и убегание вперед там, где надо притормозить. Но больше всего лично меня выматывали две вещи: постоянно развязывающиеся шнурки и заявления о том, что дите де голодно, через полчаса после выхода из очередного кафе-ресторана.
Я чувствовала, что по мере накоплени усталости моя способность к концентрации слабеет. Тревожные звоночки начали поступать уже в Баньос: я чувствовала энергетический даун и стала испытывать затруднения с переключением внимания. Тогда у нас "ушел" чехол от фотоаппарата вместе с батарейками. Ушел он скорее у Максима, так как я сдалась и поняла, что фотографировать не смогу, моих сил хватало только на то, чтобы управиться с детьми и частью вещей. Чехол мы так и не нашли, оставив его в качестве жертвоприношения там много нам давшему городу Баньос. В Куэнке ситуация только ухудшилась. В какие-то моменты мое внимание давало такие сбои, что я не могла вспомнить, что делала десять минут назад. Внутренние системы трубили аларм. Психике нужен был отдых. Очередные слова ребенка о том, что он хочет кушать через час после завтрака причем во время экскурсии с гидом вместо улыбки порождали ужас. Казалось, что вещей с собой столько, что уследить за ними не возможно. В результате, когда я в очередной раз присела на скамеечке в соборе Непорочного Зачатия и на несколько секунд впала в нирванну отдохновения, из которой я была грубо выведена очередным развязавшимся шнурком, за которым последовала просьба дать попить, за которой последовал дележ бутылки (я первая пью, нет, я первая!), в голове у меня случилось затмение.
Накануне Макс сунул мне в руки свой рюкзак, который слегка давил мне на плечи, создавая ложную идею о том, что все вещи на месте. Ложной она была потому, что мой собственный кожаный маленький рюкзачок, где лежало все самое ценоое, как деньги и ключи от гостиницы, оказался мною забытым на той самой скамейке, где меня посетила столь неуместная нирвана.
Как зомби я встала, и отметив наличие рюкзака на спине, ушла. Когда я вернулась, рюкзака уже небыло. Говорят, что в Эквадоре есть пословица в духе того, что если ты что-то где-то оставил, значит оно тебе не нужно. И чаще всего очень быстро найдется тот, кому оно окажется нужным. Видимо, так произошло и с рюкзаком. Там были ключи от гостиницы, очки, телефон и долларов 50 - 55. Мне не удалось достойно пережить произошедшее и просто плюнуть на пропажу, простив себе собственную рассеянность, и остатки энергии улетучились вместе с психологическим самоистязанием. Теперь было непонятно, хватит ли нам денег для того, чтобы заплатить за французские визы и дорогу домой.
А вечером я что-то съела. Скорее всего крема в рожке на улице. Крем был очень вкусный и я съела две порции. Потом мне стало совсем нехорошо. Все события произошли в один день, а в ночь нам предстоял восьмичасовой переезд в Кито. В автобусе я старалась сидеть прямо: попытки наклонить голову вызывали позывы к выходу содержимого желудка наружу. Слава Богу, уставшие за день дети спали на своих местах.